«BLOWBACK — ВОЗДУШНЫЙ ПОЦЕЛУЙ ОТ ТРИКИ»
ОСНОВАТЕЛЬ ТРИП-ХОПА В ЖИЗНИ И НА СЦЕНЕ

   «Нееет! Нееееет, сука, нееееет!!!» — на соседнем ряду, крича нечеловеческим голосом нецензурщину настолько смелую, что повторить можно только слово «сука», бился в истерике молодой человек. Крик разлетался над партером МХАТа им. Горького. Отражался доносившимися с балкона робкими причитаниями: «Линчевать нигера!». И, не успев утихнуть, оседал пеленой безнадежного отчаянья в глазах озабоченно встававших со своих кресел зрителей. Так — неожиданно и выразительно — закончился московский концерт человека, которого можно по праву поставить в один ряд с такими великими шарлатанами двадцатого столетия, как Алистер Кроули и Карлос Кастанеда. Человека, имя которому Tricky. И в данном случае имя это, конечно, надо бы перевести как «Шутник».

   У Трики было трудное детство. Он рос в Бристоле. Без отца и без матери, под надзором полусумасшедшей бабки. В возрасте 15 лет бросил школу и стал торговать наркотиками, оружием и крадеными автомобилями. В 19 лет из банды уличных гангстеров перешел в банду клубных музыкантов и художников Wild Bunch, которая позже трансформировалась в Massive Attack. Переодевался в женские платья и нашептывал своим хриплым голосом манящие и дурманящие текстовые пейзажи, которые через пару лет весь мир назовет классикой трип-хопа. В 1994 году Трики ушел из Massive Attack. Через пару недель, проходя по улице, увидел сидящую на заборе молодую мулатку в школьной форме, которая на пару с подругой курила вторую в своей жизни сигарету. Он отпустил какой-то ироничный комментарий на тему курения в школьной форме. А вскоре Мартина (это она сидела на заборе) стала его любовницей и вокалисткой его сольного проекта. Первые синглы Трики тут же привлекли к себе внимание каким-то клаустрофобически-тягучим саундом и экстремально мрачными текстами типа: «Я напиваюсь до беспамятства и обкуриваюсь до потери рассудка». Первые долгоиграющие диски Трики прославили его на весь мир как человека, который изобрел музыкальную форму, способную вместить в себя дух рок-н-ролла и вознести этот дух на новую, более высокую ступень. Изобрел блюз 21 века. То бишь трип-хоп. К концу 90-х Трики дискредитировал себя, выпустив наполненный бессмысленной корявой дребеденью альбом “Angels with dirty faces”. Но последними двумя работами “Juxtapose” и “Blowback” потерянные позиции были отвоеваны.

В Москву Трики ждали уже давно. И до самого концерта никто не верил, что концерт этот действительно состоится и что на сцену выйдет ангел с грязным лицом собственной персоной. В театре собралась самая разная публика, но, скорее всего, совсем не та, которую хотел бы видеть сам Трики. Девочки с британским флагом на штанинах тертых джинс. Тутта Ларсен в чем-то строгом типа вечернего платья (из-под выреза на лопатке стыдливо выглядывает тату). Арт-директор модного клуба, скучающе разглядывающий билет. Солидный мужчина Дмитрий Дибров очаровывает своей искрометной речистостью дам бальзаковского возраста. Несколько высокомерных красавиц, из тех, что вечно всем и всеми недовольны. Сонная Земфира. То и дело мелькающие в закоулках фойе молодые люди со странным блеском в глазах престарелых Джеков Потрошителей. Никто из них явно не осознавал, что на сцену выйдет реальный Трики. Тот самый черный англичанин, которому удалось перевернуть представления о ритме, сексе и басе в музыке.

   Однако с первыми же аккордами публика уверилась, что приехал именно он. Многократным эхом по залу прокатился хриплый каркающий возглас невидимого на темной сцене шамана. Медленно и чарующе закружились первые аккорды первой композиции. Концерт начался. «Добро пожаловать в Россию», — пригласил Трики, не делая различия между собой и пришедшими на его концерт. Вторую песню пела вокалистка. Нынче место Мартины, пару лет назад родившей ему дочь, занимает некая химическая блондинка с грацией пантеры, модельными ногами и голосом Бет Гиббонс из Portishead. Трики повернулся задом к залу, к басовому барабану передом, и затрясся мелкой дрожью, как будто каждый штрих звучащей музыки дробью пробивал насквозь его худое, жилистое тело. Так трясся он на протяжении всего шоу.

   Оставшись по пояс голым, Трики снова взял микрофон и, повернувшись лицом к публике, стал читать новое заклинание. Заклинание оказалось ни больше ни меньше настоящим панк-роком (недаром на голове Трики красовался пушистый ирокез).

   Чем дальше, тем чаще принимало тело Трики форму вопросительного знака. Наверняка, не только от присущей ему сутулости, но и от недоумения. И, надо сказать, было чему удивляться: собравшиеся мирно сидели на местах, в проходах никто не танцевал, в перерывах между песнями раздавались аплодисменты — как в театре во время удачного монолога, но не более.

   Все игралось вживую — барабаны, гитара, бас, корг. Иногда только подкладывались готовые лупы. В основном звучали вещи с последнего альбома “Blowback”, но в программу просочилась и пара-тройка старых экзерсисов. Некоторые даже услышали классическую “KarmaComa”, измененную до неузнаваемости. На самом деле, это была, скорее, совершенно новая песня, хотя и со старыми словами.

   К середине концерта зал более или менее разогрелся, и с аплодисментами стали слышны экстатические возгласы и неистовый свист. А Трики, то вставая голой спиной к людям, то судорожно размахивая руками и эпилептически тряся головой, снова начинал очередную мантру. «Thank you very very very very very very very much», — благодарил он, закончив. Ничто не предвещало беды. На поверхности было незаметно, что зал плотным кольцом окутывала сизая атмосфера дымовых бликов и млечного безумия, медленно и неуверенно переходящего в агрессивное отчаянье.

   Во время исполнения “Christiansands” то и дело зажигавшиеся в сторону зала яркие, как дальний свет, прожекторы выхватывали из зала отдельных зрителей. Люди по-прежнему не вставали со своих мест, но в трансе, как на сеансе Кашпировского, завороженно крутили головами в каком-то медленном кайфе. Девушки в зале по-кошачьи изгибали спины, а та, которая стояла на сцене, была, очевидно, объектом желания большинства присутствующих мужчин. «Good night», — сказал Трики и покинул сцену.

   Некоторое время ошарашенные зрители просто молча сидели в своих креслах, ожидая продолжения. Потом разродились требовательными хлопками и свистом. А после этого на соседнем ряду забился в истерике молодой человек, крича нечеловеческим голосом смелую нецензурщину: «Нееет! Нееееет!!!!». Через пять минут все встали и покорно поплелись в гардероб. С начала концерта не прошло и часа.

   Шарлатан, оборвав свое шоу на самой середине, оторвал у тех, кто смотрел и слушал его, половину души. Потому что ровно наполовину пришедшие в этот вечер во МХАТ им. Горького были телепортированы куда-то в космос. Их даже не вывели из этого состояния. Просто сказали: «А теперь, до свидания!»

   Это был лучший концерт в прошедшем году. И самый короткий. На что это было похоже? Самая красивая и вожделенная женщина, при одном взгляде которой у вас захватывает дух. Она подходит к вам, кладет свою руку туда, куда вы и не мечтали. Потом дает себя понюхать, даже лизнуть и… уходит, не сказав ни слова, лишь послав воздушный поцелуй. Уходит в неизвестном направлении, после чего вы ее больше никогда не увидите… Трики, действительно, повел себя, как сука.

[ Глеб Давыдов ]

©2001–2002 Алексей Савинских
Hosted by ValueHost

Hosted by uCoz